Нарты жили очень долго: многие больше тысячи лет. До ста лет человек еще сохраняет рост, а после – начинает уменьшаться. Когда старики становились маленькими, как грудные дети, нартские невестки держали их в колыбелях, а затем, когда и это становилось невозможно, перекладывали в вычищенные изнутри и высушенные тыквы, которые подвязывали к потолкам. И каждый, кто проходил мимо такой тыквы делал уход или раскачивал ее, чтобы обитатель мог уснуть. И так продолжалось до тех пор, пока человек не исчезал совсем.
И, конечно, вся тяжесть ухода за стариками была на молодых женщинах. Во многих домах высушенных тыкв висело на потолках так много, что не хватало места. Нарты часто собирались на Хасэ, чтобы придумать, как облегчить труд невесток. Рассуждали так, иначе, но придумать ничего не могли.
И так продолжалось до тех пор, пока однажды один из нартов вдруг не сказал почтенному собранию: «Нарты! Послушайте меня и подумайте. Никто из нас не может сказать, куда деваются наши старики после того, как их последние обиталища оказываются пустыми. Но мы знаем – они не умирают. А это значит, что не умирают и те, кто покидает этот мир до срока. А коль скоро это так, то не будет большого греха, если мы станем избавляться от тех стариков, кому больше ста лет». Думали долго нарты, но на том и решили – всех, кому больше ста лет сбрасывать со скалы. А скалу ту – самую высокую в стране – назвать Скалой Стариков.
